Эксперты говорят, что раскол южнокорейского общества связан с историческими, идеологическими, поколенческими и цифровыми факторами
123 рф
Политический конфликт в Южной Корее достигает острых, а иногда и жестоких крайностей, когда политики по обе стороны прохода обвиняют друг друга в «разорении» страны и нанесении невосполнимой катастрофы.
Столкновение левых и правых часто доходит до индивидуального уровня, когда семьи и друзья разделены, и называют друг друга наивными.
Короткая история демократии в Южной Корее и то, как она повлияла на личный опыт, являются источником напряженности между поколениями. Но эксперты говорят, что некоторые факторы, такие как наследие холодной войны и социальные сети, делают конфликт более масштабным, чем он есть на самом деле.
«Прежде всего, Южная Корея имеет короткую историю демократии и поэтому до сих пор не привыкла координировать мнения посредством дискуссии», - сказал Эом Кён Ён, глава частного исследовательского центра Zeitgeist Institute.
По его словам, прошло менее 35 лет с тех пор, как июньское восстание принесло в Южную Корею демократию. И местные политики привыкли формулировать проблемы как борьбу за власть по принципу «все или ничего», а не путем компромисса, посредничества или убеждения.
Столкновение консерваторов и прогрессистов встречается во всех демократиях, но особенно остро оно проявляется в Южной Корее.
Согласно опросу Pew Research Center, опубликованному в прошлом месяце, Южная Корея - наряду с США - заняла первое место в политическом конфликте среди 17 развитых стран. Он также возглавил список в июньском исследовании 28 стран, проведенном Королевским колледжем Лондона.
Опрос местных органов власти в 2019 году показал, что корейцы рассматривают политическую принадлежность как источник наиболее серьезного социального конфликта – выше, чем классовой, половой, этнической принадлежности и богатства. Другой опрос, проведенный Институтом Сеула в апреле, показал, что жители Сеула выбрали политические трения в качестве наиболее серьезного источника конфликта.
Противоположные точки зрения на историю - одна из причин столь резкого разрыва. За последнее столетие Корея претерпела радикальные изменения - от японской колонизации и корейской войны до демократизации, индустриализации и цифровизации. Такие быстрые изменения привели к политическим конфликтам между людьми с разным личным опытом.
Пожилые люди помнят дни колонизации и Корейской войны, а также бывшего южнокорейского президента Пак Чон Хи, который помог восстановить страну. В отличие от них, люди среднего возраста видят Пака в контексте диктатуры, участвовали в протестах против другого авторитарного лидера – бывшего президента ЮК Чон Ду Хвана – и принимали участие в движении за демократизацию.
«Политические конфликты обычно возникают между этими возрастными группами», - сказал Эом.
Что касается молодых корейцев, они более разнообразны в своей политической идентичности. Хотя в большинстве случаев молодое поколение склонно к прогрессивным течениям, многие проголосовали за консерваторов на дополнительных выборах в прошлом году.
Эом считает, что по мере того, как с течением времени все больше молодых людей будут участвовать в политике, политическая напряженность будет постепенно снижаться.
Опросы показывают четкое разделение поколений.
Опрос 2020 года, проведенный Корейским институтом государственного управления, показал, что 33,3% респондентов в возрасте 60 лет и старше считают себя нейтральными, а 41,95 - довольно консервативными. Среди тех, кто в возрасте от 40 до 59 лет, 49,9 процента были нейтральными, а 24,4 процента - достаточно либеральными.
Но это также показывает, что подавляющее большинство считает себя умеренными.
Так почему же конфликты настолько серьезны, когда от одной трети до половины респондентов в соответствующих возрастных группах идентифицируют себя как политически нейтральные?
Рю Сок Джин, профессор Высшей школы государственной политики Университета Соганг, задался вопросом, является ли борьба за прогрессивные и консервативные цели реальной повесткой дня.
«Я так не думаю, - сказал он.
«За словами «прогрессист» и «консерватор» кроется желание людей добиться того, чего они хотят. Это может быть привилегии, которыми они пользуются сейчас, или что-то, что они хотят изменить. И политики пользуются (ситуацией), как будто они пытаются реализовать универсальные ценности».
В этой ситуации политическая идентичность становится ярлыками, обозначающими сторону аргумента, а не идеологией, и удобным способом атаковать оппонентов.
Некоторые корейцы называют левых «ппалгэни», это слово началось с обозначения коммунистов, в то время как другие используют термин «сугукколтон», чтобы унизить консерваторов.
«(Это) все еще может привлекать общественность, потому что Корея все еще живет с наследием холодной войны, находится в состоянии войны и является разделенной страной (вдоль демилитаризованной зоны)», - сказал Рю.
По словам профессора Юн Сон Йи из факультета политологии Университета Кёнхи, интернет-сообщества и социальные сети также играют роль в том, что напряжение становится больше, чем оно есть на самом деле.
«Несмотря на то, что различные опросы показывают, что 35-40 процентов корейцев, как правило, политически нейтральны, онлайн-площадка заставляет вас думать, что большинство корейцев либо чрезвычайно прогрессивны, либо консервативны. Это потому, что несколько экстремистов громко говорят и доминируют в социальных сетях или в комментариях к новостям», - сказал он.
«В сети люди видят только то, что хотят видеть. Они ищут и читают информацию, которая укрепляет их веру, что приводит к эффекту эхо-камеры», - сказал он.
«Эффект эхо-камеры» - это ситуация, в которой мнения участников онлайн-дискуссий постоянно повторяются или «отзывается эхом», впоследствии чего их система убеждений укрепляется, а возможность ознакомиться с взглядами других людей наоборот сокращается.
«Это делает радикальные голоса все громче и громче, даже если они малочисленны», - сказал Юн. «Чем больше информации вы получите из социальных сетей, тем больше вероятность того, что у вас будут более радикальные мысли. Люди, которые читают статьи на Naver, редко используют Daum, и наоборот», - сказал Юн.
Консервативно настроенные корейцы, как правило, читают новостные статьи в основном на новостной платформе Naver, в то время как прогрессивные корейцы непропорционально используют Daum.
Ли Чан Кын, профессор Университета Ёнсе, сказал в книге под названием «Поляризация мнений в Южной Корее: модели и механизмы», что пользователи социальных сетей показывают более высокую политическую активность в реальной жизни.
По словам Ли, люди, которые использовали социальные сети, с большей вероятностью участвовали в «демонстрациях при свечах» в 2016 году, хотя протест проводился не только прогрессивным лагерем. То же самое и с консервативными людьми в возрасте 60 лет и старше. Они, как правило, участвуют в более экстремальных акциях протеста, таких как «митинги тэгыкги».
«Причина, по которой общественное мнение и политика в Южной Корее кажутся очень разделенными, связана с активной деятельностью по формированию общественного мнения и политическим участием людей с крайними идеологическими тенденциями, а не с фактической поляризацией идеологических предпочтений», - сказал Ли.
Концепция «мы» - это мощная сила в корейской культуре, и право считаться «одним из нас» в любой группе дает большие и малые привилегии в пределах ее границ. Однако для тех, кто выходит за рамки «нормальной» жизни, жизнь в Корее полна препятствий и иногда открытой ненависти. В серии статей мы более подробно рассматриваем предубеждения, существующие в Корее, и жизни тех, кого большинство общества считает «чужими». - Ред.
Шин Джи Хе (shinjh@heraldcorp.com)
Comentarios